(еженовогодняя сказка)
Количество действующих лиц варьируется от двух (к о м н а т а, К о т о ё л о ч к а) до шести миллиардов.
Акт 1. Комнаты
луна
белая, жидкая,
сыплет сахарный снег
на ломкие пальцы;
в ногу бредут
жареные птицы
по дорогам
больших городов;
кто-то под вечер
снит себе
веру под пяльцами;
более наивные
костьми домино
врезают любовь.
акварельные
юные
краски
льют закаты
на девственность холстов;
песец шагает по стеклу
в небытие,
вылизывая раскосые
глаза,
и «АДО» со стихами Арбенина
становятся не больше слов –
не больше
болотной тины
в зелёных песочных часах.
бодрые быки на обоях
пляшут,
безкопытно пишут меня:
им
– как советской лампе –
не нужны места в партере.
если рисовать на стенах,
соседи,
всю мебель поменяв,
заучат-таки твой стиль
по сочным
стигматам
на секретере.
Акт 2. Новый год
телевизор и
ротвейлер –
звери, страшные своим
меланином:
оба дышут живыми,
оба –
– неновогодни.
завтра – как и обычно –
столы
запоют серпантином,
новый год
пальнёт по звёздам
репортажем ОРТ из преисподней.
…и ёлка
разлаписто
примет кота в своё лоно,
и оба к марту
засохнут
во дворе –
у помоек,
а их души
– в небо –
не в ногу пошагают солёными
пузырьками
весёлых шампанствующих коек.
мы –
– научившись ходить
сквозь картины
что-нибудь выловим
эндоплазматической сетью,
высушим шарики
в пыльные
гербарные
куртины
мимоз. и женщинам
стану петь я.
Акт 3. Инкарнации Котоёлочки
а ночь
запахнет
как ей покажется нужным
и одарит нас
белою
поволокою.
дым-туман
в альвеолы –
да здравствует летнее кружево! –
привидит нам романтику:
разводную,
высокую,
и мы будем лгать
(тебе, дух Котоёлочки!),
что помним,
где ты:
мол, в наших сердцах,
в мыслях,
в делах,
в поздравлениях с новогодним летом.
а твои пузырьки
лопнут
и осыплют нас слёзными,
ржавого цвета
листьями
(это будет день, когда
я впервые выйду на улицу,
когда умрут температура
и звуки – и символы с числами)…
карусели
кругом,
но их легко разрезать
каблуками.
а я снова –
– в который раз! –
обзову всё это «Шинигами».
Акт 4. Возвращение
ты вернулась –
здравствуй, да!
мишуру
снят друг другу
быки на обоях
и отражения акварели.
хлопкие,
звонкие пузырики льда
замыкают меня кольцом
и скатерти стелют.
а время
нервно курит, бродя
где-то рядом с температурой
(то есть – их двоих нет,
казалось бы –
– идеал –
плюс к тому шампанское
каплет микстурно).
но – неважно:
на пороге,
юная,
прежняя,
стряхивая иней с лапок,
стыдливо подёргивая хвоей,
рассыпая по бокалам
подснежники,
умоляя пьяных всего лишь позволить
войти –
стоит Котоёлочка.