любовь

здесь с утра уже нет ничего, кроме высохших рек — белый город пропах паутиной в своём ноябре, расчертился на пару туманностей, полных людей и поплёлся по тверди асфальтовой, как по воде.

а у бога убого на небе; на сердце щедро — всё ему бы пороть, да не может расстаться с игрой; и на голову городу манны сонливая хмарь…

город бродит дорогами, город нисходит с ума, и сума да зима на руках, и трёхногий костыль, слёзы порами катятся по полю, в небе — мосты разведённые радуг; и пахнет отчаянно сон, в небо вносится, словно — как в белке, в нём есть колесо, разрывает, захлопывает сам себя как пузырь —

посмотрите на руки — вы видите: в пальцах призы растекаются вязкостью той запредельной любви, по которой мы ходим, пытаясь зубами давить наш паноптикум, помнишь? зрачки — как театры теней, свод стеклянный — как птица, что крыльями машет на дне под желудком.

и я, обращённая в калейдоскоп, вознесусь прочь от терпких и твёрдых бумаг. мой раскол станет первой морщиной в улыбке земных векторов: мёд в устах, хна в окне, перья в дёгте, а в лапах —

***

слышишь? кажется, здесь я придумала что-то красивое: напишу для тебя это всё без деленья на строки; в основном, как обычно, о том, как мечтаю курсивом я, и о том, как болею, и — знаешь — как мне одиноко…

скажем, снилось мне что-то опять — ерунда, приключения, я была там мужчиной, кого-то всё время спасала. как обычно, погибла в конце, в безызвестности, в тени и очень плакала утром, сминая в руках одеяло.

да, болею. об этом, как видишь, пишу с упоением: все жалеют, советуют разное (смайлики в аське!) — это очень приятно. жаль, правда сижу и не пью — не ем ничего, кроме разных лекарств. и почти что сдалась как Пинк… ты знаешь, он не был плохим, просто очень боялся, как все боятся (все смотрят на мир через дикие призмы). ну представь: над своею душой как несушка над яйцами я ношусь, потому что она чрезвычайно капризна.

отвлекаюсь, мне можно ;) я очень люблю отвлечения, словоблудие это опять не могу ненавидеть — интернет, интернет… ну и снова вопросы — зачем и я в него лезу опять, иллюзорность словесности видя?

а ещё у меня на столе расцветает черёмуха, но пока что не пахнет, что я почитаю удобным.

и опять — в пятитысячный раз — про Фому да Ерёму я, всё мечусь с боку на бок, от стенки к решётке, подобно пленной птице, которую холят, лелеют и жалуют, но которая бесится с жиру в своей золочёной комфортабельной клетке и пишет рифмованно жалобы «я больна» у самой у себя сидя глубже печёнок.

у меня зубы мудрости режутся, и — на прощание: может, это причина моих постоянных психозов?

всё. поставлю в винампе себе «обрастаю вещами я» да глотну-ка теина с лимончиком, даже — с глюкозой.

ах, постскриптум (традиция!): я прjдолжаю надеяться, что повторно свихнусь и тогда — уж ори не ори, но всё равно поступлю как хочу (всё, что есть, всё — безделица! ;))

кстати, можешь ответить мне правду.
коммент твой заскриню.