как-то раз я увидела, что в интернете кто-то неправ, и прошла мимо. не поправила факты, не разразилась едкой, изящной и логически обоснованной тирадой; не придралась даже к орфографии и очевидному по оной интеллектуальному уровню гипотетического собеседника. просто — смолчала.

кажется, диванные войска списали меня на гражданку.

но шрамы — шрамы и рытвины-то остались, в душе и в комментах.

что бы ни говорила либерально настроенная общественность, наша способность держать в уме то, насколько мы раним ближнего своего и делаем ему плохо, очень ограничена. это в трезвом состоянии тела и души легко помнить, что с другими, мол, надо так, как хочешь, чтобы с тобой, но чуть только взыграет гормон гнева или поднимет злопастную голову недосып, как организм, вышвырнув в окно все эти наслоения цивилизованного века, с гиканьем бросается оскорблять, унижать, насиловать, грабить и убивать.

именно поэтому в опасную минуту не стоит ориентироваться на то, как, мол, хочешь, чтобы с тобой. это какая-то нелепая абстракция, вымышленная людьми. принцип, порождённый умом. кармы не существует. существует только вот этот сраный мудак, который не пропустил тебя и толкнул плечом, хотя ты шёл по правильной стороне улицы, и необходимость объяснить мудаку его глубочайшую неправоту.

но есть вещи, которые не стоит делать просто потому, что потом тебе же самому от этих воспоминаний в итоге будет хуже. бить по больным местам, о чувствительности которых предупредили. врать и во гневе утверждать то, во что на самом деле не веришь. перекладывать вину и отмазываться. униженно размахивать заслугами, если их вдруг не заметили. клянчить внимание и любовь.

подавляющему большинству людей, с которыми вы сталкиваетесь, на вас, по крупному счёту, плевать. ваше выступление для них — байка для вечернего бара с друзьями; ехидный твит; в лучшем случае — грустная ночь с созерцанием потолка (которая наутро забудется, потому что как раз новый проект прислали).

а вот вам с воспоминанием о том, каким вы позволили себе быть, жить дальше.

и то, каким вы позволили себе быть, никого на свете не может задеть так же сильно, как, собственно, вас.

«ЭМОЦИИ!» — прокричал Дэвид Кейдж.
«бывают разные», — прошептал Хидэтака Миядзаки.

и все засмеялись, а Ваня заплакал.

(выше — история в нескольких картинках, их можно листать стрелочками. а можно, конечно, не листать, удовлетворившись загадкой первого кадра)