
(если вы по недоразумению читаете книгу, которую написал живой человек, вспомните, что он тоже мёртвый, поскольку автор)
(если вы по недоразумению читаете книгу, которую написал живой человек, вспомните, что он тоже мёртвый, поскольку автор)
Конфуций считал, что норм, когда из одного чайника наливают во много чашек.
но это потому что его волновали социальные приличия, а не то, сколько достанется каждой чашке — и сколько останется в чайнике.
я написала книжку. это твёрдая НФ (всё научно) с малыми фантдопущениями (мир близок к реальности) про бессмертие, псевдомедицину, нейросети, бахилы и то, что мы уже живём в будущем. выйдет в декабре.
предзаказ на бумаге: https://book24.ru/product/katasterizm-5445514/
Livelib: https://www.livelib.ru/book/1003461926-katasterizm-aleksandra-alfina-golubeva
Goodreads: https://www.goodreads.com/book/show/48635426
историографирую: недавно у меня в твиттере случился небольшой (большой) дебош. я предложила людям за лайки писать интересные факты про лингвистику и русский язык. потом схожий дебош случился у всего твиттера. учёные до сих пор анализируют последствия этих разрушительных событий.
полезные ссылки:
я звезда
где-то там, в туманной дали, искусство перевода плавно перетекает в искусство кидания понтов. а нам остаётся лишь ловить их и мотать на ус
Вот, допустим, Евстигней ковыряется в носу и совершенно скотским образом отказывается прикрыться платочком. Когда же приличные люди делают Евстигнею замечание, он пожимает плечами и начинает молоть, что ентова природа его такова, а ежели захочет, то он даже и на площадях тоже ковырять может, и в присутственном заведении!
Другу Евстигнея Аполлону ковыряние в носу видеть противно. Он разрывает с Евстигнеем всяческие связи, прилюдно обзывает его сукой и падалью и грозится ему за присутственное заведение надавать по мордасам. Даже специально так форточку газетой залепливает, чтобы оттуда Евстигнеевы окна не видно было, и друзей своих просит с ним тоже не общаться.
У Аполлона — трое румяных детей, а жена ему такую селёдочку делает под шубой, пальчики оближешь, и умирает он счастливым стариком, полным собственного достоинства и даже некоторой гордости за то, что по лжи не жил и кому не надо руки не подавал, и все его очень уважают и любят.
Другу Аполлона Евгению Ильичу тоже Евстигнеевы забавы не по душе, хотя самого Евстигнея он толком не видел, разве что на семейных праздниках. Поэтому он Евстигнея специально находит и бьёт ему морду на остановке маршрутного такси номер 602 и потом ещё раз, хотя это не тот Евстигней оказался, а просто тёзка. В подпитии, а иногда и трезвым тоже Евгений Ильич говорит, что нужно не просто в троллейбусе таких стыдить, а специально к ним домой приходить и смотреть — куда-то они на людях свои грабли поганые потянут, а? А если потянут, то ввести такой специальный закон, чтобы за это били на площади плетьми и ещё специально плювали, потому что так им и надо. И ещё другой закон, чтобы ноздри таким зашивать, потому что дышать и ртом можно, а этот ирод нос не по-пионерски использует. Это у нас ещё гуманно, а на Востоке за такое вообще пальцы отрубают.
Закон, чтобы нос зашивали, не принимают, потому как казённые нитки мышами погрызены, а плетьми Евстигнея всё-таки бьют, хотя не очень больно, но зато четыре раза. Но это потому что он дурачок и продолжает в носу ковырять, а ведь говорили по-хорошему.
Евгений же Ильич умирает в тридцать восемь от желчной колики и ещё потому что жалованье их бригаде сократили, и грустит он перед смертью, что нет в мире справедливости.
Я думаю, мы с вами умные люди и друг друга поняли.
»
не благодарите
(но вообще в этом мире пугающе много любителей пыток, не находите?)
вы думаете, что я шучу, а я ведь не шучу ни капельки. в том числе и о том, что это знание в целом способно заменить все остальные вместе взятые, и одного только слова «лабрадудель» вполне достаточно для заполнения лексикона.
лабрадудель. лабрадудель. эва какой лабрадудель вышел! ну ты и лабрадудель, бро. ой, ну кончай лабрадудить. и руки от лабрадудки убери.
лабрадудель. и пусть весь мир подождёт.
Дисклеймер: это не фанфик и не косплей, но совпадения имён, названий, локаций и сюжетов с «Мором. Утопией» глубоко неслучайно.
Глава 1,
в которой я знакомлюсь с действующими лицами
Сейчас, когда я думаю обо всём, что произошло, мне приходит в голову, что я ни черта не знал и не знаю — и, вероятно, именно поэтому Симон выбрал меня в спутники. Довольно бессмысленно рассказывать, где и при каких обстоятельствах мы с ним познакомились (да я уже этого и не помню), достаточно знать, что он обещал мне утопию.
И поэтому мы приехали в Город.