Со дна постучали, и я поспешила ответить — личным рейтингом боссов в Dark Souls 3, перечисленных ниже от худшего к лучшему, потому что могу.
Принимая во внимание увлекательность самой схватки (в первой шестёрке все бои технически хороши), оценивала я в первую очередь яркость образа и силу произведённого впечатления. Потому что даже блистательно анимированная дуэль с рандомным антропоморфным рыцарем ничем существенно не отличается от встречи с Чёрным Рыцарем, например.
При этом оценивать я старалась именно саму дуэль с боссом; если в оной мне кажется важным лор и история — то акцент я делала на том, как они раскрываются в самой битве. Есть ли в ней сюжет, нерв, неожиданный эмоциональный поворот или что-то цепляющее.
Сразу замечу: вовсе нет их, с моей точки зрения, только у гордых обладателей последних трёх (а то и двух) мест этого списка, наличие которых в игре в целом кажется мне ошибкой. Все остальные боссы в Dark Souls 3 хороши — так или иначе, тем или другим.
В общем, поехали — с конца к началу.
19. Ancient Wyvern
Боссы, которые не являются очередной дуэлью с ловким рыцарем или гигантским монстром, — это здорово. Дизайн вивернов в ДС3 тоже классный, инопланетно-подводный. К сожалению, на том достоинства Древнего Виверна и заканчиваются: драка с ним заключается в том, чтобы, уворачиваясь от огня, пробежать длинную локацию с достаточно ебучими змеелюдьми и отрубить Виверну голову одним ударом. Более того: это далеко не первый дракон, которого ты побеждаешь в игре! Но только этому зачем-то прицепили титул босса.
18. Crystal Sage
Слабый и неинтересный чувак в маске чумного доктора. Кто он такой? Чего ему было надо? Ну, кроме как порадовать старых поклонников серии шапкой Логана? Да шут его знает. Под конец игры этот же противник появляется в роли обычного моба, телепортирующегося от игрока по большой локации, заполненной врагами и лестницами, и даже там не становится шибко интересным.
17. Dragonslayer Armour
В ДС1 был противник по имени Орнштейн — культовый и важный персонаж. К сожалению, сам он умер (возможно), а агент его запросил неприличный гонорар, так что мы позвали дублёра: оживший доспех со смутно знакомым стилем боя. Почему он здесь? В чём интерес дубасить пустой безымянный доспех? Почему нам должно быть интересно с ним—?
Но зато у него плюмаж как у Орнштейна!
В защиту этого чрезвычайно невыразительного босса можно заметить следующее: во-первых, непосредственно драться с ним весьма увлекательно (ведь это ещё один ловкий рыцарь), а во-вторых, это единственный случай в игре, когда странное существо под названием Pilgrim Butterfly — труп, проросший не то в дерево, не то в археоптерикса, — вступает в некое активное взаимодействие с чем бы то ни было. Обычно они просто парят в небе, наполняя пейзаж апокалиптичностью, а тут вроде как именно Pilgrim Butterfly и управляет доспехом. Даже фаерболы помётывает под конец.
16. Champion Gundyr
Эта драка столь хороша технически (пользуясь случаем, передаю привет удару локтём по лицу из-за спины), что ставить её так низко кажется преступлением, но факт остаётся фактом: с Гундиром мы уже дрались, а остальные художественные достоинства всей сцены суть заслуга скорее самой сцены (тёмной версии Алтаря и окружающего его пространства), чем самого босса. Если вы вообще дошли до этой тайной локации, то, скорее всего, узнаете о Гундире немало интересного: [НАЧАЛО СПОЙЛЕРА] судя по всему, протагонистом игры должен был быть именно он, но всё, как водится, пошло наперекосяк, и пришлось воскресить вас [КОНЕЦ СПОЙЛЕРА]. К сожалению, сама драка этого особо не отражает: это просто ещё один ловкий, быстрый и сильный рыцарь.
15. Old Demon King
Короля Демонов легко принять за ещё одну рогатую огненную ёбушку и посетовать примерно на то же, что и с Виверном: за какие заслуги этому парню дали статус босса, мы уж не первого демона в игре кладём!
Не первого, а… третьего? Четвёртого?
И это (как мы узнаём именно в локациях, связанных с Королём Демонов) — все демоны, что остались в мире. Нет, они всё равно злые рогатые ёбушки, плюющиеся огнём и не то чтобы слишком интересные. Но они вымирают. А точнее — вы истребляете их род своей рукой.
На примере Короля Демонов можно подчеркнуть, что не так с Гундиром-Чемпионом: в отличие от того, Король свой лор отыгрывает. Когда у него остаётся 5% здоровья, он гаснет и становится беспомощным (прямо как Сиф, но всё-таки поменьше издеваясь над игроком, ведь он не собаченька). Ну давай, нанеси последний удар целому народу демонов, который уже даже не сопротивляется. Вперёд, герой.
14. Curse-Rotted Greatwood
Состоящее из тестикул, антисанитарии и боди-хоррора дерево — пожалуй, самый странный босс в игре, будто бы пришедший из другого сеттинга. Серия «Дарк Соулз», вообще говоря, чрезмерной макабричностью и любовью ко всяким гнилостным погадкам не отличается; напротив — про большинство боссов в ней, пожалуй, можно сказать, что они сохраняют некое почти возвышенное достоинство.
Дерево примечательно тем, что это чуть ли ни единственный образ в игре, хоть как-то касающийся эротического (вдумайтесь вообще в то, насколько «Дарк Соулз» асексуальны): поза его, вообще говоря, абсолютно непристойна, бьём мы его, без сомнения, по яйцам, а во второй фазе из него начинает кто-то рождаться… ну вот да, такая вот паршивая в этом мире победившего мортидо эротика. Может, именно поэтому вся нежить окрестных локаций Дереву и молится — в отличие от них, в нём ещё есть хоть какая-то жизненная сила, пусть даже перегнившая и извращённая.
Кроме того, у Дерева, пожалуй, самое эффектное начало боя во всей игре: оно долго прикидывается элементом пейзажа, коему молятся мобы, а потом вдруг ка-а-ак встанет.
13. Nameless King
…На этом месте все догадались, что моей первой игрой в серии была именно ДС3, встали и вышли.
Но выслушайте меня. С точки зрения истории ДС3, это просто какой-то чувак — да, на охуительном драконе, да, положим, бог войны, но — не имеющий никакого отношения ни к чему из происходящих событий. Конечно, всё меняется, если взглянуть на явление Безымянного Короля с позиций сюжета всей трилогии: ведь именно он — изгнанный первенец лорда Гвина, бога солнца, давшего толчок всем событиям всей серии! Если держать это в уме, Безымянный Король оказывается…
…просто каким-то чуваком на охуительном драконе, не имеющим никакого отношения ни к чему из происходящих событий.
Он никого не породил. Он ничего примечательного не сделал. Он повздорил когда-то с папкой по поводу того, клёвы ли драконы, и улетел к ебене матери — где и жил мирно все эти эпохи, никого не трогая и, кажется, предаваясь непристойным утехам со своим верным скакуном (летуном). Всё. Это всё, что мы можем сказать про загадочного первенца лорда Гвина.
Дракон, впрочем, и правда охуительный, а драка — самая сложная во всей игре. Особенно сложно не получить драконьим огнём в бочину, когда противник взлетает, автоприцел слетает и ты секунд пять сражаешься с самым коварным противником всея серии: камерой.
12. Deacons of the Deep
Не стану скрывать, что в желании поставить Дьячков выше Безымянного Короля есть нота эпатажа, но я не кривлю душой: групповой босс меня впечатлил. Поползав по Собору — локации довольно запутанной, — игрок в итоге добирается до комнаты, заполненной местным духовенством. И всё это духовенство в едином порыве смотрит на тебя с выражением «ебать ты лох» на лице.
Несмотря на то, что с технической точки зрения бой этот примечателен разве что свой всецелой тривиальностью, нужную эмоцию он вызывает. Вы размахиваете мечом, Дьячки падают под ним штабелями — затем лишь, чтобы через минуту подняться и снова переть на вас католической стеной. Именно так, думаю, и выглядит попытка победить социальную институцию острой железной палкой.
11. Soul of Cinder
Финальный босс игры — без сомнения, самый интересный технически… если вы ни разу не играли в PvP, эмуляцией коего он является. Впрочем, даже если играли, сражаться с Душой Пепла увлекательно до невозможности: раз в несколько десятков секунд она меняет боевой стиль, перебирая все основные классы игровых персонажей и превращая свой меч в копьё, то — в саблю, а саблю — в магический посох. Во второй же фазе Душа Пепла превращается в самого лорда Гвина — первого, кто шагнул в Первородное Пламя, не дав ему погаснуть. В общем, всё эпично.
Почему же так низко, спросите вы? Да потому что Душа Пепла — это ещё один ловкий и сильный рыцарь, не более. И почему Первородное Пламя вообще сражается с тем, кто (возможно) пришёл, чтобы в нём сгореть и поддержать его жизнь своими костьми? Только не надо бредней про то, что это испытание: удивительным и прекрасным образом Dark Souls 3 в целом удаётся избегать этой самой нелепой и откровенно видеоигровой мотивации, какая только бывает в видеоиграх. У большинства героев тут есть поводы желать друг другу смерти. А у Души Пепла такого повода нет.
Можно было бы предположить, что сама эта дуэль и символизирует самосожжение нашего героя, но, во-первых, от самосожжения потом можно отказаться, а во-вторых, тогда игроку требовалось бы в дуэли проиграть, а не победить.
Выходя на арену, я надеялась, что, глядя на финального босса всея Dark Souls, пойму о Первородном Пламени (а значит, и о сути всего игрового мира) что-то такое, чего не понимала раньше. Вместо этого разработчики игры сделали упор на ностальгическое ощущение того, как ты, игрок, сражаешься с протагонистами предыдущих частей, решивших в огне сгореть — и слившихся в нём в пресловутую Душу Пепла. Мило, но завершением повествования о судьбе всего мира для меня это не стало, ведь судьбы прошлых протагонистов и даже самого лорда Гвина волнуют меня куда меньше, чем судьба сил, образующих эту вселенную.
10. High Lord Wolnir
А вот пример того, как правильно делать gimmick boss’а, являющего собой скорее пазл, чем битву. С самого начала эта схватка срежиссирована: пока оказавшийся в тёмной-тёмной Бездне герой не попытается поднять с земли манящий лут, никто его не тронет. Зато потом из черноты вдруг ползёт гигантский — куда больше любого другого противника в игре — скелет в короне и начинает размахивать руками.
Несмотря на загребущие ручки, изрыгаемый яд и призываемых скелетов обычного роста, Волнир не особо опасен — что даёт игроку достаточно времени, дабы сообразить, что оружие его не наносит гигантским костям должного урона, так что нужно изыскивать какие-то другие способы победить. Это, само собой, после того, как вы оправитесь от первого ужаса, сковавшего ваши члены, когда вы поняли, что в этой черноте нет ничего, кроме вас и скелета столь огромного, что он неспособен стоять, — и, кажется, возможность договориться уже проебалась.
9. Yhorm the Giant
Эту битву многие фанаты не любят, потому что она-де слишком простая: нужно всего лишь догадаться облутать арену прямо в процессе боя, прочитать описание найденного меча, освоить его и применить его к Йорму — и тогда тот действительно быстро упадёт. Эта критика проистекает из несимпатичного мне подхода, приравнивающего техническую увлекательность боя к производимому им впечатлению.
Я же из этого боя узнала следующее: Йорм — один из немногих нормальных персонажей во всей истории, эдакий местный король Станнис. Он пытался защитить кого-то дорогого, но тот умер. Он пытался справедливо править своим народом, но тоже не вышло. Он пытался укротить Осквернённый Огонь — ну вы уже поняли тренд. Поэтому меч, которым Йорма можно убить, лежит у подножия его трона.
Потому что если кто-то гигант — это ещё не значит, что его должно быть сложно низвести на колени.
8. Pontiff Sulyvahn
Сверхъестественно быстрый и ловкий рыцарь (и притом даже не рыцарь), Епископ Саливан получил высокое место в этом списке по совокупности факторов: сложный и интересный бой, католические завывания на фоне, стройные лодыжки на статуе в начале игры, запечатлевшей, скорее всего, именно Саливана в начале его карьеры. Но вообще-то дело попросту в том, что именно он — главный злодей всего повествования, захвативший Анор Лондо, скормивший известно кого Олдричу, создавший звероподобных Иноземных Рыцарей и так далее. Как это отражено в схватке с ним? Если честно, примерно никак (хоть он и нарушает немного традиционный рецепт ловкого рыцарства, клонируясь и летая).
Свои очки он получил скорее за то, что делают созданные им гротескные монстры, если завалить их на спину и не убить. Вот что:
7. Oceiros, the Consumed King
Модель Осейроса — одна из худших в игре (я не знаю, что пошло не так с этими текстурами), а механика драки с ним фантастически непримечательна. Примечательно то, что всю битву превратившийся в слепого недодракона король дерётся с вами одной рукой, придерживая второй невидимого — несуществующего? — младенца, о котором кричит и плачет всё истеричнее. Попробуйте тут хоть на секунду забыть, что вы убиваете старика с семейными ценностями.
Fun fact: среди файлов игры есть аудио младенческих криков — судя по всему, изначально ребёнок должен был быть настоящим, и Осейрос случайно убивал его во время боя. (Аудио слушать сугубо на свой страх и риск.) Японцы знают толк в хорроре.
Кстати, я упорно подозреваю, что ребёнок Оцелот, к коему взывает во время боя Осейрос, — это тот единственный змеечеловек, которого вы убиваете в тайных комнатах за ареной этого босса. Иначе что это вообще было? В этих местах змеелюдей не водится.
6. Aldrich, Devourer of Gods
В рамках этой замечательно героичной и жизнеутверждающей схватки вам придётся встретиться со священником-каннибалом, превратившимся в слизня и перешедшим с человеческой плоти на божественную. В процессе его обеда.
Я, разумеется, поняла не сразу; я думала, что карикатурно-красивое тельце, коим венчается слизень, — это просто гротескный контраст, взывающий к тем же инстинктам, которые не позволяют нам счесть блестящие хелицеры или радужные глаза насекомых красивыми (ведь они насажены на омерзительное тело). Но потом я сообразила. Тело, которое мы видим, — это недоеденный бог, которым, аки надкусанной куриной ногой, Олдрич от нас отмахивается. Не гнушаясь использовать оружие и умения съеденного и его друзей.
Бр-р-р.
5. Iudex Gundyr
Первый — обучающий — босс в Dark Souls 3 кажется мне почти совершенством, пусть даже это (не очень) ловкий и (не очень) сильный рыцарь. Инициировать эту битву игроку предлагается самостоятельно, вытащив из Гундира меч, так что у того есть время сперва походить по арене и осознать, что сейчас, кажется, будут бить. Сам Гундир достаточно щадящ, но отлично знакомит всех желающих с тем, как вообще устроены бои в Dark Souls, что такое «читать движения» и как надо уворачиваться; вторая же его фаза изысканно знакомит игрока с не менее важной для этого произведения идеей «а-а-а блядь пиздец а-а-а кранты чо делать а-а-а». Гундир страшный и большой.
Примечательно, что из-за того, что дуэль эту начинает сам игрок, объяснять её контекст совершенно незачем: вы его потревожили — интуитивно вполне понятно, что сами и виноваты.
4. The Twin Princes
Драма, нежные братские чувства и не менее важный боди-хоррор. Кто бы мог подумать, что образ рыцаря, неспособного подняться с колен и ползающего по полу прямо так, аки младенец-переросток, способен вызвать столько ужаса. Кстати, технически это один из наиболее сбалансированных боёв игры: с одной стороны, дерётесь вы с пресловутым коленопреклонённым мечником Лорианом, и это вполне традиционный бой; с другой, отпинать вам вообще-то надо его младшего брата-мудака, а тот стреляет магией, телепортирует и воскрешает брата и вообще привносит в процесс разнообразия.
Ну и — что может заставить почувствовать себя героичнее, чем возможность стоять и бить железной палкой по голове хрупкого и беззащитного принца, который не пытается от этой палки защититься, а пытается воскресить брата, получившего этой палкой слишком много раз? Почувствуйте себя спасителем мира.
3. Vordt of the Boreal Valley
Не буду скрывать, что во мне говорит синдром утёнка: Dark Souls как идея в моей жизни начались, когда я вдруг поняла, что эта огромная железная собака — на самом деле человек. Образ рыцаря в сверкающих доспехах и на четвереньках воплощает в себе всё, за что я эту серию и люблю. Вордт ведь не вызывает отвращения (никакого боди-хоррора!), не вызывает жалости — только страх. Страх и ужас.
Механически же это первый после обучения настоящий босс игры, закрепляющий у нас продемонстрированную ещё Гундиром идею «а-а-а блядь пиздец а-а-а кранты чо делать а-а-а». Ничего особо примечательного механически в этом бое нет.
2. Dancer of the Boreal Valley
…В отличие от подружки Вордта Танцовщицы, приехавшей с того же раёна, живущей по соседству и озверевшей примерно так же, как он, но куда эстетичнее. Несмотря на то, что связанные с ней сюжеты на соответствующем этапе игры уже несколько вторичны (мы даже сотворившего это с ними епископа уже уложили), Танцовщица всё равно наводит ужас тем, сколь она непохожа на человека при своей антропоморфности: чересчур тонкие конечности, рыбная какая-то пластика, не подчиняющаяся закону притяжения вуаль — и, конечно, клинки. Я хожу её коопить затем лишь, чтобы посмотреть на танец с клинками. Это попросту один из самых красивых боёв в игре — и один из самых сложных.
1. Abyss Watchers
Самое феноменальное в битве со Стражами Бездны то, что её можно полностью понять и прочувствовать, даже если (неким волшебным образом) не играть в остальную игру.
Вы заходите в старую крепость и видите, что пол её усеян трупами рыцарей некоего ордена. Периодически эти рыцари поднимаются и — чрезвычайно красиво и ловко, мастерски — дерутся между собой, убивают друг друга и снова падают. В этом много абсолютно непередаваемой тоски: когда-то у ордена была цель (и не так важно, если честно, какая именно), у них остались крепкие руки и мастерство, но цель — цель давно затерялась, и единственное, чему теперь служит это мастерство, — это бесконечное и бессмысленное взаимоубийство. Вот, собственно, и весь нехитрый сюжет Стражей Бездны, отыгранный и в битве с ними, где всё новые и новые воины поднимаются, чтобы нападать — и на вас, и друг на друга. При этом технически битва вовсе не тривиальна (пожалуй, это первый в игре серьёзный скачок сложности).
Но главное — именно она, пожалуй, и содержит в себе пересказ всего сюжета и мира Dark Souls. Мира, некогда бывшего сверкающим и прекрасным. Преимущественно сохранившего красоту, начищенные доспехи, острые мечи, готические своды и хоровое пение. Но — давно уже потерявшего смысл и потому обречённого себя сожрать.
И, честно говоря, милосердно было бы сделать это поскорее.